Ученые института обобщат данные переписей городского населения в позднеимперской России

10:00, 16 января 2020

Они готовят первую в российской историографии большую обзорную статью на эту тему

Фото: Университет Квинс в Белфасте

Как менялось население российских городов в эпоху поворотных исторических событий — Первой мировой войны и революций — первую в российской историографии большую обзорную статью на эту тему готовят ученые Уральского федерального университета. Ранее исследователям социально-демографических процессов не хватало данных для наблюдения динамики, они столкнулись с дефицитом источников в области исторической демографии России позднеимперского периода.

«Как правило, в научных работах используются данные переписи имперской России 1897 года и первой полномасштабной советской переписи 1926 года. Они, как и периодические земские переписи, в основном давали представление о сельском населении, ведь крестьяне составляли тогда до 85 % населения страны. Население растущих городов менялось гораздо быстрее, фиксировать его было сложнее, поэтому о жителях городов известно меньше», — рассказывает руководитель исследовательской группы, профессор УрФУ Елена Главацкая.

Интерес к теме возник, в том числе, с обнаружения в архиве магистрантами УрФУ Дмитрием Бахаревым и Елизаветой Заболотных данных учета горожан адресным столом в 1912 году и переписи населения в 1917-м.

«Судя по этим сведениям, Екатеринбург стал стотысячником еще накануне Первой мировой войны, резко потеряв в населении после революции, — рассказывают они. — Это исследование поддержано грантом ученого совета УрФУ. Естественно, нам стало интересно, насколько феномен резкого сокращения городского населения в условиях войн и революций был отмечен и в других городах империи».

Задача проекта — установить, в каких городах России проводились муниципальные переписи (на сегодняшний день известно, что в Москве, Санкт-Петербурге, Севастополе, Ялте, Курске, Уфе, Екатеринбурге, Челябинске и в ряде сибирских городов), каким образом собиралась статистическая информация на той или иной территории, какие результаты были получены, в каких научных трудах они отражены и к каким заключениям привели.

«В Уфе, например, сохранились первичные карточки муниципальной однодневной переписи, что случалось крайне редко, потому что после проведения переписей и подведения их итогов карточки первичного учета населения уничтожались, — добавляет Главацкая. — Поэтому мы проанализируем периодику, статистические материалы того времени о том, где, как и с какими результатами проводились городские однодневные переписи в один из переломных периодов отечественной и мировой истории. Мы также рассчитываем ответить на вопрос, насколько эти данные известны и востребованы в современной историографии».

Анализ имеющейся историографии и источников поможет прояснить, где еще и в каком состоянии сохранились первичные материалы муниципальных переписей. Уральские ученые рассчитывают, что эти, до сих пор неизвестные или забытые, сведения станут источником новых знаний для их коллег в разных регионах страны, а также помогут в дальнейшем дать более глубокую оценку того, как эпохальные события начала XX века сказались на истории государства и общества.

«Переписи имеют комплексный характер, помимо количественной информации, они, по выражению статистиков того времени, представляют собой „одномоментную фотографию“ городского сообщества. Мы рассчитываем, что в результате проведенного исследования удастся собрать своеобразный альбом неизвестных или забытых „фотографий“ городов Российской империи», — говорит профессор УрФУ.

Главацкая убеждена, что пристальный взгляд вглубь истории и тщательный анализ опыта наших предков может помочь спрогнозировать механизмы дальнейшего демографического развития российских городов, оценить возможные риски, преодолеть страхи.

«Как влияет на рождаемость образование, социальный статус или религиозность; наличие бабушек и дедушек в семье и так далее? Находя ответы в прошлом, мы облегчаем поиск правильных решений в настоящем», — объясняет исследователь.

В начале прошлого столетия, как и сейчас, города росли прежде всего за счет миграции. Именно миграционный приток обеспечил взрывной рост населения Екатеринбурга на рубеже XIX и XX веков: перепись 1897 года показала, что в Екатеринбурге проживало чуть более 43 тысяч человек, к 1914 году население города выросло более чем вдвое.

И тогда, и теперь коренных горожан беспокоит — откуда прибывают мигранты, что они собой представляют, как скоро, в каком поколении и насколько успешно они адаптируются к местной среде, что привнесут в нее и есть ли основания для беспокойства?

«Как известно, снижение рождаемости и повышение продолжительности жизни, особенно у женщин, оказывает большое влияние на половозрастную структуру населения. Так, зарубежные исторические демографы стали обращать внимание на появление городов с запредельно высоким процентом в составе населения пожилых вдов. Можно закрыться от мигрантов и научиться жить в этих условиях. А можно обратиться к истории и увидеть: ничего страшного в миграции нет, то же самое происходило в конце XIX — начале XX веков, и население Екатеринбурга увеличилось вдвое, а город получил мощный импульс развития», — комментирует Главацкая.

Проект ученых УрФУ «Позднеимперская Россия в зеркале муниципальной статистики: обзор исследований однодневных переписей населения» поддержан грантом Российского фонда фундаментальных исследований (РФФИ).